• А на нейтральной полосе — цветы
  
• Цветы на нейтральной полосе искусства
  
• Фиаско скифов. Как не оплодотворили Европу.
  
• Русские экстремисты в Датском королевстве
  

Фиаско скифов. Как не оплодотворили Европу.

На плане Копенгагена скульптура Русалочки выделена жирным черным кружком. И туристы, насмотревшиеся на двухметровые статуи королей-викингов и громады краснокирпичных соборов, ожидают увидеть на берегу залива нечто монументальное. Увы. На маленьком камешке сидит маленькая девочка. То ли с хвостиком, то ли с ножками. Грустная. И все почему-то сразу грустнеют, достают фотоаппараты и потом везут домой игрушечных Русалочек.
Черт знает, в чем русалочий секрет — в море ли, в диком камне или просто в таланте скульптора Торвальдсена...

Ему в свое время, конечно, трудно было бы представить, что церковь на площади Николаи может стать выставочным залом. Что внутри огромный стеклянный бык будет страстно обладать коровой, а мужчины на экранах мониторов - дамами. И что среди моря разливанного "Туборга" и "Карлсберга" датский народ наконец-то сделает выбор лучшей картины всех времен. Написанной русскими в Нью-Йорке.
"Ничья земля" - одна из самых крупных выставок русского современного искусства за границей - открылась в конце марта. Датский Минкульт ухлопал на подготовку два миллиона крон. Пригласили шестнадцать художников. От тихих патриархов соц-арта Комара и Меламида до скандальной троицы: Бренер (накакал в Пушкинском музее), Осмоловский (напротив Мавзолея выложил живыми телами нехорошее слово) и Кулик (засунул голову в корову).
Событие!
День первый. Подготовка. Привозят мешки со старыми солдатскими ботинками. Для инсталляции Сергея Мироненко "Русский, Российский, Русскоязычный".
- На этом фото я прижимаю пальцем нос. Значит — курносый, значит — русский, - поясняет автор. — А здесь - с высунутым языком. Это русскоязычный. Ботинки - это русский народ. Он ждет.
- Но ботинки-то датские...
- Какая разница!
Копенгагенская полиция стоит на ушах. У нее для Толи Осмоловского арендовали машину с маячками. В машине будет десять мониторов. Все - с порнографией. В основном, немецкая, но есть и русская. На кухне, в васильковом исподнем. Кассеты пришлось везти из Москвы. В Дании надо было бы разбираться с авторскими правами. Порнографию здесь уважают и зовут любовно: "эротика". Поэтому Толе не переплюнуть местный Эротический музей, где аж на тридцати экранах одновременно смешиваются в кучу кони, люди и каучуковые фаллосы.
Работа называется "Хот полис дог" - "Горячая полицейская собака". Машина - это как бы панцирь объединенной Европы, внутри которой - полный распад. А все вообще - символ скорости, потенции и мужества. А?!
Больше всего возни у Кулика. Зал заставлен стеклянными кусками говядины. Должно выйти что-то теплично-грандиозное. Главную деталь - нержавеющий бычий член с компьютерным управлением, который каждые 5 минут будет оплодотворять Буренку, еще не привезли. Делают на фирме "Сименс".
День второй. Подготовка. Игорь Чацкин увязывает круглые гальки веревочками. Из этого выйдут "Каменные флаги". Для датчан, кстати, флаг - святое. Комар и Меламид готовят проект "Выбор народа". Проводится опрос: "Ваш любимый цвет? Любимый размер? Любимый персонаж?" и т. д. И делается картина. В Дании вышло: голубой пейзажик, красные облака (красный после голубого занял второе место), балерины на лугу (народ возжаждал привычного, но необычного) и цивильный мужик с датским флагом. Флаг захотели все.
На втором этаже что-то жужжит. Это работает нимб. Золотой кружочек распиливает дерево на другие кружочки - значит, нимбы. Нимбоносец - Владимир Федоров. Все бегут слушать, как жужжит. Громко. Говорят: - Мощная вещь!"
Куликовский бык уже на корове Красиво. Три метра в высоту, в корове — камушки и цветы, в ногах у быка аквариум. Должны плавать рыбки. Монтируют аквариумный насос "мейд ин СНГ". Называется "Струмок" - в переводе с какого-то братского языка, очевидно, "Родничок". Насос разваливается в руках. Член все не везут. Кулик в неистовстве. "Я бы, - говорит, - знал, что этот "Сименс" - такое фуфло, ребятам с "Гелиймаша" лишнюю бутылку бы поставил. Все бы сделали!"
Устраивает акцию протеста: голый забирается в быка и плюется водой в корову. Вместо отсутствующей детали.
День второй. Отдых. Приехал апостол соц-арта Меламид. За кружкой пива рассказывает о молодости и "Бульдозерной выставке", которая сделала его известным. Ему и Комару тогда повезло: о скандале захотели написать все американские газеты, а иллюстраций не было. В архиве оказались только комаро-меламидовские слайды (кому-то когда-то передали "за бугор"). Так и прославились. А до этого, кажется, особо не подозревали, что делают "соц-арт". Собирались в мастерской у друга, знавшего английский (слабо). Читали американские журналы по искусству. Перевод был плохой, текст запутанный. Выходила - мистика! Внимали, не дыша.
Теперь Меламид авторитетно говорит, что концептуализм из моды вышел. В ближайшие десять лет будет живопись, живопись и только живопись.
Но соц-арт тоже вышел из моды. Поэтому немолодым Комару и Меламиду приходится делать всякие "Выборы народа". Они уже во многих странах "провернули" этот проект (в России тоже, кстати). Мечтают о выставке в Центре Помпиду, чтобы висела только одна картина "Выбор человечества", а остальные - лицом к стене.
День третий. Открытие. Скандалист Бренер купил новый плащ и сразу как-то просветлел. Это ему не помешало бегать по залу с двумя баллонами дезодоранта (судя по запаху, фабрики "Свобода") и опылять публику с истошным криком "Ренессанс!" Публики было много. Понимала она немногое. Пинала датско-русские ботинки Мироненко, недоумевала перед "Выбором народа", как бы невзначай задерживалась перед Osmolovsky's порнографией (под пиво шло хорошо) и столбенела перед куликовскими монстрами, задаваясь вопросом: "Бык иль не бык?". Агрегат от "Сименса", еще недособранный и потому барахливший, все-таки привезли.
А у Юрия Лейдермана случилась трагедия. Проект свой он обустроил в отдельной комнате с магнитным замком. Вход разрешен только каждому десятому - по особым билетикам. В комнате -погребальные урны, черные гитары, музыка, но это неважно, а главное - слухи, которые попавшие внутрь должны были распространять среди непопавших.  А дверь заело. И к урнам не попал никто. А потом попали все. Потому, что дверь перестала закрываться...
Появился русский посол в Дании. Мимо порнухи проходил со стеклянными глазами — очень хотелось скосить, но статус не позволял. Сказал, что больше всего понравились репродукции Пикассо. Действительно, наверху рядом с крупными (холст, масло) этикетками от "Тархуна" и сахара-рафинада что-то такое висело.
Датские критики тоже всех тонкостей не разобрали. Посетовали на то, что мало было "чисто русского". Под определение "чисто русское", как ни странно, попала работа Осмоловского. "Ну как же, ведь у вас эротика была так долго запрещена, а это — прорыв!" Должно быть, впечатлило васильковое исподнее. Быка с коровой назвали "композицией с экологическими мотивами". Хотя Кулик имел в виду Россию, оплодотворяющую сытую Европу своей дикой мощью (спасибо "Сименсу"!) Ну и, естественно, понравился Чацкин. Хоть и каменные - да флаги!
Все время поминали середину семидесятых да конец восьмидесятых: "Это, мол, уже где-то было".
Бедным датчанам хотелось невиданных откровений. Чтобы жадный и раскосый скиф попугал флегматичного викинга или, наоборот, вытянул душу нежным степным напевом. Не получилось.
Приехали бледные интеллектуалы в международных плащиках и шарфиках. Для них, кажется, и арт-игры стали чем-то вроде вымученной "текучки" — международные проекты, как-никак, приличный заработок.
Разве что бык с коровой... Была загадочная энергия в этом быке - прозрачном тупомордом чудище, нагретом софитами. Но и тут накладка вышла — вместо мощного залпа бычье орудие выпускало тоненькую струйку. Вот тебе и Россия художественная. Хотела оплодотворить Европу, а получилось - просто пописала...

Екатерина ДЕЕВА, Копенгаген — Москва.

P. S. На днях на выставке "Знак и чудо — Нико Пиросмани и современные художники" в респектабельнейшем цюрихском Кунстхаузе Олег Кулик в образе собаки (на цепи, голый) покусал до крови нескольких дипломатов и всемирно известных критиков. Публику вынуждены были пускать через черный ход. Попавший в полицию нравов художник заявил: "Я против искусства истеблишмента. Образовался мировой заговор профессионалов — без дополнительного текста и объяснений невозможно понять ни одной работы. Искусство должно говорить на понятном всем языке!" Гав-гав — грядет новая арт-революция?

1995 г. - «Hot police dog»

Hot police dog