news

Туринский гамбит. Выставка «Модерникон» в Фонде Сандретто Ре Ребауденго.

Газета «Коммерсантъ» № 180 (4480) от 29.09.2010

Двадцать русских художников были отобраны всемирно известным куратором Франческо Бонами и выставлены на одной из самых уважаемых и богатых площадок для современного искусства в Италии при поддержке Victoria Art Foundation, владельцем которого является президент компании НОВАТЭК Леонид Михельсон. Из Турина — ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.

"Модерникон" готовился в течение трех лет. Как рассказывает директор фонда Victoria Art Тереза Мавика, куратор Франческо Бонами отобрал из восьмидесяти присланных ему портфолио двадцать художников разных поколений. Его сокуратор Ирене Кальдерони встречалась с художниками и улаживала технические вопросы. Выбор Бонами отчасти обусловлен выставочной историей русских на Западе. В "Модерниконе" встречаются все относительно хорошо знакомые международной общественности имена из девяностых: Сергей Братков, Дмитрий Гутов, Анатолий Осмоловский, Павел Пепперштейн и Ольга Чернышова (ее работу "Вырезки" госпожа Кальдерони считает одним из шедевров экспозиции). В один ряд со знаменитостями поставлены художники молодые и даже юные. Некоторым из участников "Модерникона" нет и двадцати пяти.

Выставка "Модерникон" счастливо соединила деньги олигархов с креативностью художников Фото: flickr.com/Dario Ujetto/Madness Wall

Турин считается столицей современного искусства в стране, где к новому относятся с подозрительностью и недоверием. "Модерникон" открылся в частном пространстве, принадлежащем дочери изобретателя пластиковых пакетов Патриции Сандретто, по мужу-аристократу добавившей к фамилии еще Ре Ребауденго. Госпожу Сандретто называют одним из главных коллекционеров современного искусства в Италии. В ее собрании есть работа Виктора Алимпиева, одного из участников "Модерникона". В общем, снег из России здесь выпал неслучайно, и выставку можно назвать счастливым сочетанием олигархических денег, вменяемости куратора и эффективности внешней политики фонда Victoria Art, за которую отвечает госпожа Мавика.

Пространство фонда хитроумно разделено на комнатки и закутки так, что единства не ощущаешь. Наоборот, "Модерникон" кажется набором персональных выставок. Счастливые лица художников свидетельствовали о том, что так и надо. Русские кураторы любят поговорить об уважении к художнику, но результаты их радения видны редко, по разным причинам (деньги не последняя из них). В Фонде Сандретто это уважение можно пощупать. Работы большинства авторов, особенно молодых, никогда не выглядели так ярко и адекватно. Перед технической виртуозностью "Модерникона" меркнут все без исключения гастроли русского искусства на Западе, проведенные после перестройки.

Понятно, что глаз иностранного куратора настроен в первую очередь на сходство современности с историей русского искусства. Бонами ищет авангард сегодня, и несколько вещей вписываются в эту линию. Живопись Давида Тер-Оганяна скрещивает "Черный квадрат" с картой мира. Коллажи Анны Паркиной напоминают о киноплакатах братьев Стенберг. Отзвуки архитектонов Малевича и Розановой отчетливо слышны в конструкциях Арсения Жиляева и Саши Ауэрбах.

К счастью, поверхностными рифмами к прошлому "Модерникон" не исчерпывается. Выставка постепенно берет все шире и шире, пока не превращается почти что в энциклопедию русской жизни. В чистеньком и регулярном Турине, который местные старожилы по привычке называют "итальянским Парижем", "Модерникон" вызывает чувство, подозрительно похожее на ностальгию. Зрителей встречает подвешенная к фасаду здания строительная лебедка, обшитая хворостом, инсталляция группы зодчих-шутников "Обледенение архитекторов". Приспособление из обихода ремонтников названо ими "Устройством подвесным наружным для круглосуточного пребывания", и действительно, внутри во время открытия выставки постоянно находились авторы и сочувствующие с бокалами красного. Квартирный вопрос ставит и Стас Шурипа в инсталляции "Хрущевки" — минималистических объектах, напоминающих книжные шкафы. Ценность частного пространства подчеркивается еще раз в инсталляции Анастасии Рябовой "Музей частных коллекций". Здесь собраны фотографии работ из собраний самых разных художников: подарки, случайно забытые произведения и так далее — истории дружбы, соперничества и взаимовлияния.

Панорамы Сергея Браткова представляют собой контрапункт замкнутости быта: на его фотографиях степь да степь кругом. Широту и анархию русской души продемонстрировала в своем перформансе Елена Ковылина. На лужайке перед зданием она усадила за стол с клубникой и сливками Леонида Михельсона, Патрицию Сандретто и комиссара Московской биеннале Иосифа Бакштейна. Пока высокие гости наслаждались угощением, госпожа Ковылина подожгла стол и постепенно разогнала задыхающихся участников. Этот жест в духе знаменитой сцены сожжения денег Настасьей Филипповной в "Идиоте" Достоевского выглядел как искра, полученная в результате трения. Продуктом взаимодействия тесноты и шири в России становится истерика. Сколько бы мы ни представляли себя рациональными европейцами или вальяжными азиатами с раскосыми и жадными очами, достоевщина до сих пор является доминирующим эмоциональным фоном. "Модерникон" может нравиться или не нравиться, но это правдивая выставка. Наверное, первая за всю жизнь современного искусства в России.